Mit dem Laden des Videos akzeptieren Sie die Datenschutzerklärung von YouTube.
Mehr erfahren
Blackfacing meint das Schminken eines weißen Menschen mit schwarzer Farbe, um ihm den Anschein zu geben, eine andere Hautfarbe zu haben. Diese Praktik ist deutschlandweit verbreitet und wird beispielsweise in Theaterinszenierungen, Karnevalsumzügen oder Sternsingergruppen angewendet. Neben der optischen Veränderung hat Blackfacing auch eine politische Dimension, die in den letzten Jahren für intensive Diskurse gesorgt hat (vgl. Voss 2014, 103).
Koloniale Tradition
„Blackfacing / Blackface ist eine Theater- und Unterhaltungsmaskerade, die ihren Ursprung in den USA des 19. Jahrhunderts hat, aber zu Beginn europäischer Kolonialherrschaft auch in Europa aufgegriffen wurde.“ (Khabo Koepsell 2015, 48) In sogenannten ‚Minstrel Shows‘ schminkten sich weiße Schauspieler*innen mit schwarzer Farbe oder Kohle und „portraitierten dabei rassistische Stereotype der Schwarzen Bevölkerung. […] Schwarze Hautfarbe stand in der Tradition des Blackfacings immer für Primitivität und geistige Beschränktheit.“ (Khabo Koepsell 2015, 48) Gegenwärtiges Blackfacing bedient sich also rassistischen Traditionen und reproduziert diese.
Blackfacing in Deutschland
In den letzten Jahren wurden kulturelle Ereignisse in Deutschland, bei denen Blackfacing verwendet wurde, äußerst kritisch diskutiert. Beispielsweise sind die Theaterinszenierung Ich bin nicht Rappaport des Berliner Schlosspark Theaters am 5. Januar 2012 oder die ZDF-Sendung Wetten, dass..? im Dezember 2013 zu nennen, bei der sich Bürger*innen aus Augsburg als Jim Knopf und Lukas der Lokomotivführer verkleideten. Auch wenn Blackfacing in Deutschland nicht direkt in der Tradition zu den amerikanischen Minstrel Shows steht und die Intention der Verantwortlichen für die oben genannten Beispiele nicht als rassistisch einzuschätzen ist, basiert Blackfacing auf Stereotypen und rassistischen Vorstellungen, die durch die koloniale Vergangenheit geprägt sind.
Rassismus ist unabhängig von der Intention
People of Color (bspw. Aktivist*innen der Vereinigung Bühnenwatsch) kritisieren „die Definitionsmacht weißer Personen über Rassismus“ (Ganz 2012, 127) und weisen darauf hin, dass Rassismus oftmals strukturell bedingt ist und unabhängig von der Intention verübt werden kann. Hylton beobachte beispielsweise, dass sich Menschen im Publikum bei Tennisspielen von Serena Williams blackfacen, und stellte fest: „Some argue that face painting at motor racing, and other sport and leisure events is good natured and fun for all. For these people, blackfacing falls into the category of harmless and innocuous fun. However, another reading of it is that no performance of blackface can be neutral in terms of its impact on Black and mioritised ethnic communities. It is undeniable that Black and minoritised communities are sensitive, and therefore vulnerable, to the performance of blackface.” (Hylton 2018, 11)
Teste Dein Wissen zu Blackfacing – hier geht’s zum Lückentext.
Literatur
Ganz, Katharina (2012): Die Artikulation von Differenz – Gesellschaftstheorie als Subjekttheorie, Subjekttheorie als Gesellschaftstheorie. In: Dzudzek, Iris/ Kunze, Caren/ Wullweber, Joscha (Hrsg.): Diskurs und Hegemonie. Gesellschaftskritische Perspektiven. Bielefeld: Transcript.
Hylton, Kevin (2018): CONTESTING ‚RACE‘ AND SPORT. Shaming the Colour Line. New York: Routledge.
Khabo Koepsell, Philipp (2015). Erste Indaba Schwarzer Kulturschaffender in Deutschland. Protokolle. Berlin: epubli.
Voss, Hanna (2014): Reflexion von ethischer Identität(szuweisung) im deutschen Gegenwartstheater. Marburg: Tectum.
eesti keeles
Blackfacing tähendab valge inimese meikimist musta värviga, et anda talle teistsuguse nahavärvi välimus. See tava on laialt levinud kogu Saksamaal ja seda kasutatakse näiteks teatrilavastustes, karnevaliparaadides või laulurühmades. Lisaks visuaalsele muutusele on blackfacingil ka poliitiline mõõde, mis on viimastel aastatel põhjustanud intensiivset diskussiooni (vt Voss 2014, 103).
Koloniaalne traditsioon
„Blackfacing / Blackface on teatri- ja meelelahutuslik maskeering, mis sai alguse 19. sajandi USAst, kuid võeti ka Euroopas kasutusele Euroopa koloniaalvõimu alguses.“ (Khabo Koepsell 2015, 48) Niinimetatud „minstrel-show’s“ maskeerisid valged näitlejad end musta värvi või söega ja „kujutasid rassistlikke stereotüüpe mustanahalisest elanikkonnast. […] Mustanahaline nahavärv tähistas blackfacingu traditsioonis alati primitiivsust ja vaimset piiratust.“ (Khabo Koepsell 2015, 48) Kaasaegne blackfacing kasutab seega rassistlikke traditsioone ja taastoodab neid.
Blackfacing Saksamaal
Viimastel aastatel on Saksamaal toimunud kultuurisündmusi, kus on kasutatud blackfacing’ut, äärmiselt kriitiliselt arutatud. Näiteks Berliini Schlosspark Theater’i teatrilavastus „Ich bin nicht Rappaport“ 5. jaanuaril 2012 või ZDF-i saade „Wetten, dass…?“ 2013. aasta detsembris, kus Augsburgi kodanikud riietusid Jim Knopfiks ja vedurijuhiks Lukas. Isegi kui blackfacing Saksamaal ei ole otseselt Ameerika minstrel-showde traditsioonis ja eespool nimetatud näidete eest vastutavate isikute kavatsust ei saa pidada rassistlikuks, põhineb blackfacing stereotüüpidel ja rassistlikel ideedel, mis on kujundatud koloniaalsest minevikust.
Rassism ei sõltu kavatsusest
Värvilised inimesed (nt Bühnenwatschi ühingu aktivistid) kritiseerivad „valgete inimeste võimu rassismi määratlemisel“ (Ganz 2012, 127) ja juhivad tähelepanu sellele, et rassism on sageli struktuurne ja seda võib toime panna kavatsusest sõltumatult. Näiteks täheldas Hylton, et Serena Williamsi tennisemängude publikul olid inimesed ise mustaks värvitud, märkides: „Mõned väidavad, et näomaalingud mootorivõistlustel ja muudel spordi- ja vaba aja üritustel on heaperemehelikud ja kõigile lõbusad. Nende inimeste jaoks kuulub blackfacing kahjutu ja süütu lõbu kategooriasse. Teine tõlgendus on aga see, et ükski blackface’i etendus ei saa olla neutraalne selle mõju suhtes mustanahalistele ja mioritiseeritud etnilistele kogukondadele. On vaieldamatu, et mustanahalised ja minoritiseeritud kogukonnad on blackface’i etenduse suhtes tundlikud ja seega haavatavad.“ (Hylton 2018, 11)
українською мовою
Блекфейсинг – це зафарбовування білої людини чорною фарбою, щоб надати їй вигляду людини з іншим кольором шкіри. Ця практика поширена по всій Німеччині і використовується, наприклад, у театральних постановках, карнавальних ходах або колядницьких колективах. Окрім візуальної зміни, блекфейсинг має також політичний вимір, який останніми роками викликав інтенсивний дискурс (див. Voss 2014, 103).
Колоніальна традиція
„Блекфейсинг / Блекфейс – це театрально-розважальний маскарад, який виник у США в 19 столітті, але також був підхоплений в Європі на початку європейського колоніального правління“ (Хабо Кепселл). (Khabo Koepsell 2015, 48) У так званих „шоу менестрелів“ білі актори* гримувалися чорною фарбою або вугіллям і „зображували расистські стереотипи щодо чорношкірого населення. […] Чорний колір шкіри в традиції блекфейсингу завжди означав примітивність і розумову обмеженість“. (Khabo Koepsell 2015, 48) Таким чином, сучасне блекфейсинг використовує расистські традиції та відтворює їх.
Блекфейсинг у Німеччині
Останніми роками культурні події в Німеччині, в яких використовувався блекфейсинг, обговорюються вкрай критично. Наприклад, театральна постановка „Я не Раппапорт“ (Ich bin nicht Rappaport) берлінського театру Schlosspark 5 січня 2012 року або програма ZDF „Wetten, dass…?“ у грудні 2013 року, в якій жителі Аугсбурга переодягнулися в Джима Кнопфа і машиніста Лукаса. Навіть якщо перевдягання в чорне в Німеччині не є прямою традицією американських шоу менестрелів і наміри відповідальних за вищезгадані приклади не можна вважати расистськими, перевдягання в чорне ґрунтується на стереотипах і расистських уявленнях, сформованих колоніальним минулим.
Расизм не залежить від наміру
Кольорові люди (наприклад, активісти асоціації Bühnenwatsch) критикують „владу білих людей визначати расизм“ (Ganz 2012, 127) і вказують на те, що расизм часто є структурним і може бути скоєний незалежно від наміру. Наприклад, Гілтон зауважив, що люди в аудиторії на тенісних матчах Серени Вільямс розмальовували обличчя один одному, і заявив: „Дехто стверджує, що розмальовування облич під час автоперегонів та інших спортивних і розважальних заходів є добродушним і веселим для всіх. Для цих людей розмальовування облич підпадає під категорію нешкідливої і безневинної забави. Однак, з іншого боку, жоден перформанс блекфейсу не може бути нейтральним з точки зору його впливу на чорношкірі та міноритарні етнічні спільноти. Незаперечним є той факт, що темношкірі та міноритарні спільноти є чутливими, а отже, вразливими до перформансу „блекфейс““. (Hylton 2018, 11)
на русском языке
Blackfacing означает гримирование белого человека черной краской, чтобы придать ему или ей видимость другого цвета кожи. Эта практика широко распространена по всей Германии и используется, например, в театральных постановках, карнавальных шествиях или группах пения колядок. Помимо визуального изменения, blackfacing имеет и политическое измерение, которое в последние годы вызывает активные дискуссии (см. Voss 2014, 103).
Колониальная традиция
„Blackfacing / Блэкфейс – это театрально-развлекательный маскарад, который зародился в США XIX века, но также был принят в Европе в начале европейского колониального правления.“ (Khabo Koepsell 2015, 48) В так называемых „менестрельных шоу“ белые актеры* гримировались черной краской или углем и „изображали расистские стереотипы о черном населении. […] Черный цвет кожи, в традиции блэкфейсинга, всегда означал примитивность и умственную ограниченность“. (Khabo Koepsell 2015, 48) Современный блэкфейсинг, таким образом, использует расистские традиции и воспроизводит их.
Blackfacing в Германии
В последние годы культурные события в Германии, в которых использовался блэкфейсинг, обсуждались крайне критически. Например, театральная постановка Ich bin nicht Rappaport („Я не Раппапорт“) берлинского театра Schlosspark 5 января 2012 года или программа ZDF Wetten, dass…? в декабре 2013 года, в которой жители Аугсбурга переоделись в Джима Кнопфа и машиниста локомотива Лукаса. Даже если черные лица в Германии не имеют прямого отношения к традициям американских менестрельных шоу и намерения тех, кто ответственен за вышеупомянутые примеры, нельзя считать расистскими, черные лица основаны на стереотипах и расистских идеях, сформированных колониальным прошлым.
Расизм не зависит от намерений
Цветные люди (например, активисты ассоциации Bühnenwatsch) критикуют „власть белых людей определять расизм“ (Ganz 2012, 127) и указывают, что расизм часто носит структурный характер и может совершаться независимо от намерений. Например, Хилтон заметил, что люди в зале на теннисных матчах Серены Уильямс корчили друг другу рожицы, заявив: „Некоторые утверждают, что раскрашивание лиц на автогонках и других спортивных и развлекательных мероприятиях – это добродушие и всеобщее веселье. Для этих людей блэкфэйс попадает в категорию безобидных и безобидных забав. Однако, если взглянуть на это с другой стороны, то можно сказать, что ни одно представление с черным лицом не может быть нейтральным с точки зрения его воздействия на черные и миоритизированные этнические сообщества. Неоспоримо, что чернокожие и миноритизированные сообщества чувствительны и, следовательно, уязвимы к исполнению „черного лица““. (Hylton 2018, 11)